Раннее утро дышало прохладой. Гарриет плотнее запахнула теплое тяжелое пальто, когда-то принадлежавшее ее матушке. Из-за него ей приходилось проявлять осторожность, пробираясь по тропе среди скал. Скоро взойдет солнце, но пока лишь мягкий серый свет отражался на поверхности моря.

Когда девушка спустилась вниз и пошла вдоль берега к расщелине в скалах, она вдруг заметила глубокие следы сапог на мокром песке. Если бы только у нее была уверенность, что незнакомец не собирается идти к ее любимой пещере, она бы почувствовала облегчение.

Это так просто: пойти по следам и убедиться, что никто больше не подходил к пещере, где лежит тот драгоценнейший для нее древний зуб.

Но через несколько минут Гарриет с ужасом обнаружила, что следы сапог исчезли у входа в пещеру. Это может быть просто совпадением. Ей стало дурно.

Или кто-то хочет грязными руками дотронуться до ее сокровища? Проклятие! Какую же глупость она совершила, что позволила Гидеону заставить себя держаться подальше от пещеры, пока воры не пойманы. Вот к чему это приводит, если иметь дело с человеком вроде Гидеона.

Еще плотнее завернувшись в пальто и жалея, что не прихватила с собой лампу, Гарриет ловко проскользнула через узкую расщелину в пещеру. Она остановилась: дальше идти без света было невозможно.

Гарриет постояла тихо, давая глазам привыкнуть к темноте. Она слышала, как стучат капли воды, падая в жутком мраке.

Гарриет напряженно вглядывалась в узкий каменный коридор, ведущий в глубь пещеры. Никаких признаков света. Незнакомец уже прошел по извилистому туннелю, и сейчас он где-то рядом с ее сокровищем и награбленным добром…

— Проклятие! — в сердцах воскликнула Гарриет. Но ничего не поделаешь. Она подождет его здесь, и потом найдет сильные слова, чтобы объяснить ему раз и навсегда, что у нее одной личное разрешение Гидеона на работу в этой пещере.

Она нетерпеливо ждала, сложив руки на груди, когда вдруг чья-то тяжелая рука опустилась на ее плечи, крепко схватила и развернула.

— Бог мой! Какого черта! — вскрикнула Гарриет, испугавшись, а потом вдруг увидела Гидеона, протиснувшегося за ней в узкую расщелину в скале.

— О, милорд, это всего лишь вы. Слава Богу! Вы меня немного напугали.

— Вы заслуживаете большего, чем небольшого испуга, — буркнул он. — Мне следовало бы уложить вас к себе на колени и… Какого черта вы тут делаете? Я сказал, что вам близко нельзя подходить к пещерам, пока не разберемся с ворами.

Гарриет нахмурилась:

— Да, конечно, милорд. Но вы поймете, почему я здесь, когда я расскажу вам, что случилось. Мне не спалось. Я случайно выглянула в окно и увидела, что еще один собиратель окаменелостей тайно пробирается к пещере.

— Итак, вы явились сюда. — Гидеон смотрел в глубь туннеля. В руках он держал лампу, но пока не зажигал ее.

— Да, именно так, — кивнула Гарриет, — я только не догадалась взять фонарь и жду, когда незнакомец будет возвращаться.

— И что же вы собираетесь, черт побери, делать, когда он появится?

Она вздернула подбородок:

— Я сообщу, что у меня исключительное право работать в ваших пещерах, и предупрежу, что если он будет и впредь нарушать границу, вы его арестуете.

Гидеон недовольно тряхнул головой:

— Вы не думаете ни о чем, кроме ваших чертовых окаменелостей! — Он собирался продолжить в том же духе, но замер, услышав слабый свист из туннеля.

— Слышите, он сейчас там, — быстро сказала Гарриет. Она повернулась и заметила в конце каменного коридора тусклый свет лампы. — Прекрасно, что вы подоспели, милорд. Вы поддержите меня, когда я стану говорить, что он не имеет права появляться здесь.

Свист стал громче, а свет лампы ярче. Вскоре из темноты вынырнул худой человечек в тяжелом пальто, низко надвинутой шляпе, изношенных ботинках. Именно его Гарриет видела на берегу. Лампа осветила узкое худое лицо с маленькими глазками-бусинками. Он сразу остановился, заметив Гидеона и Гарриет.

— Доброе утро, милорд. Вижу, вы пришли без опоздания. Думаю, немногие люди вашего положения способны подняться с постели до полудня. Да еще привести друга… — Человечек с удивлением отвесил глубокий поклон Гарриет:

— Доброе утро, мадам.

Гарриет нахмурилась:

— А кто вы собственно такой и что собираетесь делать в моей пещере, сэр?

— В вашей пещере? — удивленно переспросил человечек и скривился в насмешливой улыбке. — Что-то раньше я об этом не слышал.

— Во всех отношениях эти пещеры принадлежат мне, — твердо заявила Гарриет. — Его сиятельство вам все объяснит.

Гидеон искоса посмотрел на Гарриет:

— Полагаю, во избежание дальнейших недоразумений мне лучше представить вас. Итак, мисс Померой, перед вами мистер Добс с Боу-стрит.

Гарриет воззрилась на маленького человечка:

— С Боу-стрит? Значит, вы и есть тот самый сыщик?

— Да, имею честь быть им, мадам. — Добс отвесил ей еще один вежливый поклон.

— Прекрасно! — Гарриет перевела глаза на Гидеона. — Следовательно, ваши планы вскоре осуществятся?

— Если повезет, мы поймаем воров в следующий раз, когда они появятся в пещерах с награбленным добром. — Гидеон кивнул маленькому человечку. — Добс будет вести непрерывное ночное наблюдение в течение нескольких недель.

— Очень рада слышать это. — Гарриет выразительно посмотрела на Добса:

— По моим наблюдениям, по крайней мере два человека активно участвуют в этом деле, иногда их сопровождает третий. А сможете ли вы управиться с тремя злодеями, мистер Добс?

— Если в том будет необходимость, — кивнул он. — Тем более, не забывайте, у меня есть помощник — милорд. Мы условились насчет сигнала. Когда я замечу злодеев на берегу, я дам знак лампой с вершины скалы.

— Мы с дворецким установим наблюдение: каждую ночь с начала отлива и до тех пор, пока воры не будут пойманы, — объяснил Гидеон. — Когда мы увидим свет лампы мистера Добса, мы спустимся вниз на берег, и можете быть уверены, все пойдет по плану.

Гарриет одобрительно кивнула:

— Похоже, все замечательно подготовлено и продумано, будто я сама это спланировала.

— Спасибо, — холодно ответил Гидеон.